Неточные совпадения
Разговор этот происходил утром в праздничный день, а в полдень
вывели Ионку
на базар и, дабы сделать вид его более омерзительным, надели
на него сарафан (так как в числе последователей Козырева учения было много женщин), а
на груди привесили дощечку с надписью: бабник и прелюбодей. В довершение всего квартальные приглашали торговых людей плевать
на преступника, что и исполнялось. К вечеру Ионки не стало.
Внутренний результат дум о «ложном положении» был довольно сходен с тем, который я
вывел из
разговоров двух нянюшек. Я чувствовал себя свободнее от общества, которого вовсе не знал, чувствовал, что, в сущности, я оставлен
на собственные свои силы, и с несколько детской заносчивостью думал, что покажу себя Алексею Николаевичу с товарищами.
Случившийся
на могилке о. Спиридония скандал
на целое лето дал пищу
разговорам и пересудам, особенно по скитам. Все обвиняли мать Енафу, которая
вывела головщицей какую-то пропащую девку. Конечно, голос у ней лучше, чем у анбашской Капитолины, а все-таки и себя и других срамить не доводится. Мать Енафа не обращала никакого внимания
на эти скитские пересуды и была даже довольна, что Гермоген с могилки о. Спиридония едва живой уплел ноги.
На другой день Дмитрий Петрович слушал
разговор Ольги Александровны — какие
на свете бывают подлецы и развратники, грубые с женами и нежные с метресками. Но и это нимало не
вывело Розанова из его спокойного положения. Он только побледнел немножко при слове метреска: не шло оно к Полиньке Калистратовой.
Губернский же предводитель молчал. Он, видимо, не благословлял такого намерения Тулузова, который из предыдущего
разговора очень хорошо понял, что почтенному маршалу дворянства просто-напросто хотелось жертвуемые
на дворянский пансион деньги прицарапать в свое распоряжение, и тогда, уж конечно бы, большая часть его капитала была израсходована не по прямому своему назначению. Впрочем, не желая
выводить губернского предводителя из его приятных чаяний, Тулузов поспешил ему сказать...
— Да, почесть, и
разговору особенного не было, Татьяна Власьевна, — объяснили старухи, — а приехал да и обсказал все дело — только и всего. «Чего, — говорит, — вы ссоритесь?» И пошел и пошел: и невесток приплел, и золото, и Марфу Петровну… Ну, обнаковенно всех
на свежую воду и
вывел, даже совестно нам стало. И чего это мы только делили, Татьяна Власьевна? Легкое место сказать: два года… а?.. Диви бы хоть ссорились, а то только и всего было, что Марфа Петровна переплескивала из дома в дом.
— Вы, кажется, вчера
вывели из нашего
разговора какое-то новое заключение? — спрашивал ее
на другой день Нестор Игнатьич.
— Как, сударь! — сказал старик, который, в продолжение этого
разговора, смотрел с удивлением
на Зарецкого. — Вы русской офицер?.. Вы надеетесь
вывести Владимира Сергеевича из Москвы?
За утренним чаем предприниматели были невеселы и неразговорчивы: они пили свой чай молча и не говоря друг с другом. Ничипоренко чувствовал, что Бенни не может питать никакого уважения ни к его революционным убеждениям, ни к его поведению, и он в этом не ошибался. Чтобы
вывести Бенни
на какой-нибудь
разговор, он спросил его...
Проснувшись
на другой день, Эльчанинов совершенно забыл слова Савелья о каком-то письме и поехал в двенадцать часов к графу. Анна Павловна, всегда скучавшая в отсутствие его, напрасно принималась читать книги, ей было грустно. В целом доме она была одна: прислуга благодаря неаккуратности Эльчанинова не имела привычки сидеть в комнатах и преблагополучно проводила время в перебранках и в
разговорах по избам. Кашель и шаги в зале
вывели Анну Павловну из задумчивости.
Сумасшествия у него не находили, но он действительно был нервно расстроен, уныл и все писал стихи во вкусе известного тогда мрачного поэта Эдуарда Губера. В
разговорах он здраво отвечал
на всякие вопросы, исключая вопроса о службе и о честности. Все, что касалось этого какою бы то ни было стороной, моментально
выводило его из спокойного состояния и доводило до исступления, в котором он страстно выражал свою печаль об утрате веры к людям и полную безнадежность возвратить ее через кого бы то ни было.
Константин. Ну, вот еще, «дьявол». Испугать, что ли, меня хочешь? Слова, глупые слова, и больше ничего. К чему тут дьявол? Которые люди святой жизни, так дьяволу с ними заботы много; а мы и без него нагрешим, что
на десяти возах не
вывезешь. Но, однако, всякому
разговору конец бывает… Хочешь — бери деньги, а не хочешь — сочти так, что я пошутил.
Приход Павла Кирилловича
на половину сына
вывел, повторяем, обоих друзей из натянутой беседы.
Разговор сразу сделался общим. Николай Павлович, впрочем, почти не принимал и в нем участия.
Но Наташа, знавшая все приемы и мысли своего мужа, видела, что Пьер давно хотел и не мог
вывести разговор на другую дорогу и высказать свою задушевную мысль, ту самую, для которой он и ездил в Петербург советоваться с новым другом своим князем Федором, и она помогла ему вопросом: чтò же его дело с князем Федором?